Тоска по путешествиям, которую многие испытывают на карантине, немцам известна давно. Они даже имеют специальное название для этого ощущения невозможности отправиться далеко за порог собственного дома.
/**/
(function() {
if (window.bbcdotcom && bbcdotcom.adverts && bbcdotcom.adverts.slotAsync) {
bbcdotcom.adverts.slotAsync(‘mpu’, [3]);
}
})();
/**/
Каждый раз, когда мне кажется, что я оказался в отдаленном уголке мира, я слышу «Гутен таг» и вижу перед собой немца или немку.
Он или она беззаботно шагает по улице, будто только что вышли из своего дома где-нибудь в Мюнхене или Гамбурге, и вот немножко заблудились и до собственного удовольствия оказались здесь, в глуши западной Эфиопии или в тени пиков боливийских Анд.
/**/
(function() {
if (window.bbcdotcom && bbcdotcom.adverts && bbcdotcom.adverts.slotAsync) {
bbcdotcom.adverts.slotAsync(‘mpu’, [1,2]);
}
})();
/**/
Чем больше я путешествую по планете, тем четче понимаю: немцы — самые большие путешественники современности.
Даже их язык содержит несколько слов, которые отражают любовь к познанию мира.
Именно из немецкого в английский пришло слова wanderlust «страсть к путешествиям», в котором объединились немецкое wandern — «путешествовать» и lust — «страстное желание».
Англичанам это слово настолько понравилось, что теперь они считают его своим.
Однако, что если наша жажда к путешествиям наносит нам острой боли, постоянного щімкого ощущение, что мы должны покинуть свой дом и отправиться смотреть мир?
Если она постоянно напоминает нам, мы заперты в четырех стенах, потому что вирус взял в заложники Землю и ее обитателей? И мы просто в отчаянии из-за того, что не можем путешествовать. Вообще не можем!
Это мучительное чувство немцы называют словом fernweh, в котором объединились fern — «расстояние» и wehe — «боль», «болезнь».
Если переводить буквально, получается тоска за чем-то далеким, страдания, которое испытываешь, понимая, что замечательные места — далеко от твоего дома.
Это нечто противоположное ностальгии, тоски по дому, heimweh. Онлайн-словари английского языка часто переводят fernweh как wanderlust «страсть к путешествиям». Но это не точно. Между этими словами — огромная разница.
На самом деле fernweh родилось из wanderlust, которое было очень популярным словом у немецких романтиков XIX века, которые воспевали любовь к природе. Тогда у потомков тевтонцев вдруг прорезался интерес к исследованию лесов и бескрайних ландшафтов Центральной Европы.
Во многих источниках рождения слова приписывают князю Герману Людвигу Генриху фон Пюклер-Мускау, землевладельцу, писателю, садовнику и увлеченному путешественнику.
Герр Пюклер-Мускау тоже страдал это — жажду к путешествиям. Он написал несколько книг о своих странствиях Европой и Северной Африкой под псевдонимом Semilasso.
1835 года князь Пюклер опубликовал «Предпоследний маршрут Семілассо: сон и пробуждение», где он несколько раз употребляет слово fernweh.
Пюклер пишет, что никогда не страдал тоской по родине, ностальгией, heimweh, но всегда мучился от противоположного недуга — fernweh.
Fernweh впервые появляется в английском языке в 1902 году в книге Дэниела Харрисона Брінтона The Basis of Social Relation «Основы общественных отношений», в которой автор объясняет fernweh как сильное желание отправиться в путешествие и неуемное беспокойство по этому поводу.
Тогда слово wanderlust все еще было более распространенным в немецком языке.
Это своеобразная ломка, которая наступает, когда ты давно никуда не ездил
Однако в середине XX века оно постепенно выходит из употребления, его заменяет fernweh, которое, признаем, звучит гораздо менее привлекательно.
Во второй половине XX века немецкие турагентства дали fernweh новую жизнь, употребляя его в рекламе заграничных поездок. Немцам уже было мало лесов и лугов Европы, им хотелось путешествовать всем земным шаром.
И это было не просто желание отправиться в дорогу. Это была тоска, своеобразная ломка, которая наступает, когда ты давно никуда не ездил.
Возможно, запад wanderlust и расцвет fernweh связанные с рождением индустрии туризма и технологическими достижениями, которые позволяют быстро переноситься с одного континента на другой.
Много кто из нас чувствовал fernweh, возможно, даже не осознавая этого. Я так точно.
Один из моих самых ранних воспоминаний такой: мне три или четыре года, я стою на холме и сверху смотрю на наш городок Дубьюк в штате Айова, на крыши домов, на извилистые улочки, и думаю — а что там, где городок заканчивается, там дальше, за холмами?
Это желание узнать было настолько крепким, что я ощущал спазмы в животе, как от голода.
Много кто из нас чувствовал fernweh, возможно, даже не осознавая этого
Я понимал, что пока не могу отправиться в путешествие один, но дал себе слово, что когда повзрослею достаточно для того, чтобы взять с собой мою коллекцию мягких игрушек, то обязательно узнаю, что там, за небосводом.
Впрочем, когда я повзрослел, мне уже было не до плюшевых мишек, зато я получил водительские права и мог посмотреть, что скрывается за очередным поворотом.
А уже когда я начал летать, ездить на автобусах и поездах, моя страсть к путешествиям разыгралось с такой силой, что не гаснет до сих пор.
«Думаю, что для немцев fernweh означает тоску по теплыми, солнечными местами, пальмами, лимонными деревьями и другим укладом жизни, менее строгим и более беззаботным», — объясняет Илона Вандергріфф, германістка из Университета Сан-Франциско (если совсем честно, я был когда-то ее студентом).
Чтобы полностью постичь значимость fernweh, надо понимать, что в основе этой идеи лежит разрыв с легендарным немецким порядком.
Эта боль рожденный желанием сбежать из жестко организованного общества, в котором воспитывались все немцы.
Для немцев fernweh означает тоску по теплыми, солнечными местами, пальмами, лимонными деревьями Илона Вандергріфф, германістка
Вандергріфф указывает на строчки из романа Иоганна Вольфганга Гете «Годы учения Вильгельма Мейстера» (1795 года), в котором один из героев мечтает оказаться в стране, где зреют лимоны.
Она добавляет, что собственно жизнь Гете прекрасно отражает немецкую страсть к путешествиям. Писатель покинул чопорный Веймар и наслаждался жизнью в Италии.
В научной работе Home and Away: A Self-Reflexive Auto-Ethnography Кристиан Елсоп так объясняет разницу между wanderlust и fernweh.
«Английское wanderlust означает желание уехать, но ненадолго, к примеру, в тур на неделю-другую. А вот немецкое fernweh предусматривает сужение горизонта до такой степени, что мы начинаем задыхаться в своем доме. Мы срываемся с места и вириваємось из всего знакомого. Поэтому новые места вызывают у нас энтузиазм, они дают возможность исследовать различные аспекты собственной личности, которые были глубоко похоронены, когда мы сидели дома».
Писатель Владимир Набоков в романе «Машенька» ухватил суть fernweh: «наизнанку Ностальгия, тоска по новой незнакомой страной прежде всего мучила его именно весной».
В Северном полушарии вот-вот наступит лето. И большинство из нас, помешанных на путешествиях людей, запертых за пандемии в своих комнатах, остро почувствуют эту боль — fernweh.
Но как только мы победим коронавирус, сразу достанем свои заграничные паспорта — и в путь!
Прочитать оригинал этой статьи на английском языке можно на сайте BBC Travel.
Хотите поделиться с нами своими жизненными историями? Напишите о себе на адрес questions.ukrainian@bbc.co.uk и наши журналисты с вами свяжутся.
Хотите получать главные статьи в мессенджер? Подписывайтесь на наш Telegram.
—
